Виталий Ковин: Во-первых, представлюсь. Меня зовут Виталий Ковин, я – один из организаторов фестиваля, и со своими коллегами в рамках фестиваля мы решили организовать такую своеобразную общественно-политическую линию, которую обозвали «Клуб избирателей». И в рамках этой линии, в рамках  «Клуба избирателей», мы сейчас начинаем первое мероприятие — это мастер-класс «электорального туриста», одного из самых известных у нас в стране Александра Грезева, из Екатеринбурга, можно его поприветствовать.

Хочу обратить внимание, вы уже видели, здесь, на небольшой площадочке, мы организовали участок фестивального референдума, на который вынесены 3 вопроса, и мы вас приглашаем принять участие в этом фестивальном голосовании. Торжественное открытие избирательного участка с соблюдением, а, может быть, и несоблюдением принятых на выборах избирательных процедур, мы проведем по завершающей части нашего мастер-класса. А сейчас еще раз представляю Александра Грезева, с моей точки зрения — это один из самых профессиональных и самых оригинальных наблюдателей, которые существуют у нас в стране, я думаю, вы знаете, что с середины 2000-х годов постепенно развивалось движение общественного наблюдения на выборах, Александр — один из ярких его представителей. С какого года, Александр, примерно?

Александр Грезев: С 2007.

Виталий Ковин: Где-то с 2007 года Александр наблюдает на самых разных выборах, но сейчас, я думаю, подробности своих путешествий он нам расскажет. Александр один из рекордсменов России, по количеству тех кампаний, которые он наблюдал в качестве наблюдателя на выборах.

Сам Александр из Екатеринбурга. Сейчас он в нескольких блоках расскажет и покажет в картинках тот опыт наблюдений, который у него имеется, по ходу дела, я думаю, можно ему задавать вопросы. Я сам буду задавать кое-какие вопросы, чтобы в форме диалога проходила у нас встреча, ну и вы тоже можете присоединяться. Александр, пожалуйста, вам слово.

Александр Грезев: Спасибо всем, что пришли. Меня зовут Александр Грезев, я из Екатеринбурга, сам являюсь координатором движения «Глобус» Свердловской области и одним из экспертов разных тем о долгосрочном наблюдении за международными выборами. Так получилось, что политикой и выборами я интересуюсь буквально с детства. Это просто было уже как-то заложено с середины 90-х годов. На выборы я наблюдать впервые в жизни попал совершенно случайно: это был 2007 год, государственные выборы в государственную думу 2007 года. Естественно, я тогда никакого обучения не проходил, это было просто любопытство. Значительно позже, когда я стал сотрудничать с движением «Голос» в 2010 году, количество моего опыта начало расти со скоростью геометрической прогрессии, чуть более 2 лет назад я решил заняться электоральным туризмом, профессиональным, на регулярной основе собирать деньги и строить выезды наблюдателей не только в пределах своего региона, но и соседних. Что из этого получилось на данный момент.

Вот это вот карта моих наблюдений за выборами, всего у меня было 53 дня, которые я провел именно на участках либо в штабах, посещая участки в разных регионах и в разных странах.

Виталий Ковин: В общем, 53 раза получается?

Александр Грезев: Да, рабочих дня можно сказать.

Мужской голос из зала: Это одни какие-то или разные выборы были?

Александр Грезев: Самые разные.

[неразборчиво]

Александр Грезев: Да, вот на карте отмечены 14 регионов России и еще 7 других стран и внизу, если вы видите, то есть общее количество проведенных мною наблюдений в регионах либо в странах. Естественно выделяется Свердловская область, где я провел 14  рабочих дней, 5-6 было в Курганской области и Украине, 3-4 в Татарстане, Новосибирской области и Пермском крае. В Пермском крае я за последний год трижды был и дважды в Челябинской области [неразборчиво, 08:08], Молдовы и еще нескольких регионов России, стран включая Литву, Румынию, Эстонию, Татарстан, Словакию.

Виталий Ковин: То есть, насколько я понимаю, получается от Словакии на западе до Алтайского края на востоке.

Голоса в зале: Да, да, да. И Румыния есть еще.

Александр Грезев: Вот. Это конечно не все так просто: большие личные организационные финансовые затраты нужны, чтобы это организовать. Я чуть позже скажу,  как так получилось.

Вообще, сразу хочу сказать то, что я  буду говорить, не является лекцией для наблюдателей, если вы там были уже наблюдателем или хотите им стать, чтобы наблюдать  18 сентября, то это не будет какая то лекция, вам нужен будет специальный тренинг провести, я буду рассказывать именно о мотивации, о наблюдении, чтобы попытаться вас заинтересовать, что выборы — это действительно очень интересно и это важно.

Виталий Ковин: Подождите, Александр, у вас еще есть какой то интересный уникальный рекорд воскресений, проведенных на выборах.

Александр Грезев: Да, так получилось, что в этом году я провел 7 недель подряд, наблюдая за выборами референдума.

Виталий Ковин: То есть каждое воскресение, в разных регионах.

Александр Грезев: В разных регионах, даже странах.

Виталий Ковин: Даже странах?

Александр Грезев: Да. Вот массовое движение наблюдателей возникло после 2011 года на фоне протестов на Болотной, привели к этому массовые фальсификации на выборах в Государственную думу. Вот я вам могу показать карту этих фальсификаций на основе результатов выборов в Госдуму и президентских, то есть тут есть явка, и где она аномально превышала на выборах в Госдуму, и результат соответственно тоже не коррелировал с президентскими выборами, можно сделать такой научный вывод о том, где выборы проходили достаточно чисто, а где были массовые фальсификации.

Виталий Ковин: То есть зелененькие регионы — это где больших фальсификаций не замечено, не отмечено, ну и чем, получается, регион более красный, тем фальсификации более выражены?

Александр Грезев: Да, как вы видите Пермский край, Свердловская область относятся к  достаточно, так сказать, благополучным регионам в плане проведения выборов.

Виталий Ковин: Вот, я просто, извините, буду дополнять среди вот этих вот общественных наблюдателей, движения общественных наблюдателей даже сформировалась своя терминология: есть регионы зеленые, есть регионы красные, есть регионы жёлтые.

женский голос из зала: Пермь — желтая, да.

Виталий Ковин: Пермь — зеленая.

Голоса: Зеленая.

Александр Грезев: Все регионы отличаются, но есть все таки определенная корреляция с уровнем гражданского общества и именно с качеством наблюдения за выборами, к этому, правда, не относится Москва, где были массовые фальсификации, и Санкт-Петербург, где тоже были массовые фальсификации, но там была специфика совершенно региональная. Это было связанно с тем, что там было много региональных групп, где кандидаты от партии Единая Россия были заинтересованы в том, чтобы там 5-6 места оказались проходными. Вот. Соответственно и там осуществлялся массовый вброс. Так же, как и, соответственно, в республиках Северного Кавказа, в Татарстане, в Башкирии, в Кемеровской области, на Чукотке. Эти регионы являются неблагополучными,  наблюдение там, за исключением Москвы и Санкт-Петербурга, практически не осуществлялось, можно сделать вывод, что наблюдение реально имеет смысл. Даже если выборы неконкурентные.

Вообще стоит иметь представление, что такое выборы сейчас в России сейчас. Могут ли они вообще быть честными и свободными в нынешних условиях. Вот, на мой взгляд, естественно, нет. Федеральные выборы не свободны априори, как бы не проходил день голосования. Честность выборов зависит от многих факторов: от допуска партии кандидата на выборы, от справедливости законодательства, от свободы слова, от применения административного ресурса. Естественно, выборы в России на федеральном и отчасти на региональном уровнях нельзя назвать свободными. Это совершенно не значит, что на них не надо наблюдать, на них обязательно надо наблюдать, потому что если это не будет проходить, то выборы мы рискуем не получить.

Поэтому, где бы вы ни проживали, в благополучном регионе или неблагополучном регионе, всегда нужно пытаться. Потому что из моего опыта я вижу, что даже если  приезжаю в какой-нибудь Татарстан, я в этом году только 4 раза был в Татарстане, где выборы не то что бы фальсифицировались, а они там рисуются… То есть то, что происходит на участке не имеет никакого отношения к тому, что мы увидим в системе ГАС «Выборы», где результат подсчитан формулой в екселе [excel], где каждая партия, явка, отмечается парой десятков процентов, что в естественных условиях быть не может… Но я приезжаю в Татарстан, и мы наблюдаем местные референдумы. Мы там с моим коллегой сорвали в этом году 3 местных референдума только потому, что мы были на этом участке, и не удалось членам комиссии фальсифицировать явку, потому что на референдумы явка обязательна, то есть если 50 % не приходит, референдум не считается состоявшимся.

Виталий Ковин: В общем, Александр лишил 2-3 поселения тротуаров и чего-то там еще… и колодцев. Но там интересная штука, там, сколько рублей сверху, 5 рублей? Ну, при проведение референдума.

Александр Грезев: По-моему, 4 рубля.

Виталий Ковин: 4 рубля. На каждый выделенный рубль из регионального бюджета еще 4 рубля сверху платят.

Александр Грезев: Да, там референдум по самообложению. Интерес населения к этому не очень велик, а 99% этих референдумов формально признаны состоявшимися во всех сельских поселениях, их там очень много, сотни, но явка там, естественно, сфальсифицирована. Если бы в той же республике Татарстан было массовое движение наблюдателей, пара сотен человек, которые эти референдумы мониторили, а они там достаточно удобно проходят: каждую неделю, начиная с Нового года, и они там каждую неделю в разных районах проходили…

Виталий Ковин: Такое ощущение, что Татарстан такая маленькая Швейцария российская, каждую неделю референдум.

Александр Грезев: Вот, а в Пермском крае, кстати, тоже проходит референдум по самообложению,  но далеко не во всех сельских поселениях. Вот в прошлом году я был в Ломовском сельском поселении Уинского района. Там все прошло достаточно честно, так что…

[пауза]

мужской голос из зала: А референдум начинается с городского уровня, или с какого?

Виталий Ковин: С поселенческого.

мужской голос из зала: Также с поселенческого?

Александр Грезев: Но там и в городских проходят, не самых крупных городах, но небольших тоже. Поэтому если вы еще никогда не были на избирательных участках, это стоит сделать реально. И сейчас я хочу, с одной стороны, вас мотивировать, с другой стороны сказать об ошибках типичных, которые допускают новички-наблюдатели.

Первый такой стереотип, что наблюдать за выборами — это очень скучно, что вы придете на участок в 8 утра и выйдете только где-то к полуночи, проведете вот так вот весь свой день в таком состоянии, и вас это очень пугает. На моей практике, часто так бывает, что какой-то молодой человек приходит, а его кто-то уговорил понаблюдать за выборами, он  приходит на тренинг, знания у него естественно нулевые. Он приходит на тренинг, немножко опаздывает, играет в телефоне, выходит, и в итоге принимает процентов 10 информации, минимум, который он должен знать на следующий день. Через неделю он идет на избирательный участок, естественно, никакой базы знаний у него нет, ничего не видит реально, никаких нарушений, хотя там нарушений десятки-сотни в течение дня, но, поскольку он закона не знает, ему это скучно, он ничего не понимает, приходит разочарованный: «Нет, я больше не пойду». Вот это большая ошибка. К наблюдению нужно относится очень серьезно и реально читать закон, участвовать в тренингах, ролевых играх, быть вооруженным знаниями, и тогда весь процесс который будет длиться, происходить вокруг вас, он будет очень интересным, потому что вы будете видеть нарушения, вы будете вступать в диалог с комиссией, возможно, будете писать жалобы, возможно, вас удалят за это, но вы добьетесь определённого результата для себя в первую очередь.

Виталий Ковин: День пройдет нескучно.

Александр Грезев: Да, нескучно.

Мужской голос из зала: Комиссия будет делать нарушения, она, выходит, не знает закон или знает закон?

Александр Грезев: Комиссия очень плохо знает закон.

Мужской голос из зала: То есть не умышленно делают нарушения, а просто непредумышленно.

Виталий Ковин: Есть те, которые предумышленные, есть те, которые случайно.

Александр Грезев: Председатели, секретари они должны знать закон, реально, но они очень часто его нарушают, потому что торопятся, потому что им что-то лень делать, да, наблюдатель грамотный всегда должен настаивать на том, чтобы строго соблюдался закон.

Мужской голос из зала:  То есть они нарушают не по политическим мотивам, а так случайно?

Александр Грезев: Нет. Как правило, в таком регионе, как Пермский край они, или из-за некомпетентности, или из-за вредности какой-то нарушают.

Поэтому если вы еще ни разу выборы не наблюдали, очень советую вам брать напарника с собой брать, допустим, друга, подругу, вы пришли вместе на обучение, если у вас есть такая возможность, можете попросить вас поставить на один участок в разных статусах. Раньше это было легко сделать, например, наблюдателем и членом комиссии с правом совещательного голоса, вы пришли, получили направление, и в день выборов вас зарегистрировали на участке. Сейчас это все усложнилось, сейчас наблюдатель не может просто прийти на участок без предварительной аккредитации за 3 суток в территориально избирательной комиссии. Сейчас это сделать намного сложнее, но, возможно, вас направят какие-то 2 разные партии или 2 разных кандидата, чтобы вам было нескучно и чтобы вы могли  друг друга психологически поддерживать, может быть, отлучаться, например, пообедать.

Следующее большое заблуждение, которое произошло после президентских  выборов, когда пришла новая волна наблюдателей на фоне протеста после Госдумы. У всех горели глаза, все захотели стать наблюдателями, все обучились и все подумали: «Вот, а мы-то сейчас придем  на участки в Москве, Екатеринбурге, Перми». Нас было 500-600 наблюдателей в Екатеринбурге, мы практически весь город закрыли, в Перми было поменьше,  но тоже там сотни 2 набралось, в Москве, естественно, было несколько тысяч. И они думали: «Вот мы сейчас-то все фальсификации закроем», а получили все равно… Результат президентских выборов некоторых очень сильно разочаровал, потому что «Как же так, мы наблюдали честно, а вот все равно вот так… Что-то мы не так делали или нас просто обманули». На самом деле, никто в Перми, в Екатеринбурге, в Москве никто вас не обманывал, действительно, это честно. В городах-миллионниках действительно по-честному, потому что все таки люди, может быть, альтернативы не нашли и проголосовали так, как проголосовали. Только в Москве за счет того, что была массовая фальсификация, Путин получил меньше, чем Единая Россия, это было очень смешно, да. Не стоит удручаться, если кому-то не нравится результат, потому что выборы бывают федеральные, региональные, местные. Особое большинство выборов, которые происходят в России, на местном уровне: на уровне сельских поселений, на уровне городов, районов, и вот на этом уровне конкуренция в России еще есть, не во всех регионах, но в большинстве все же есть.

Мужской голос из зала: Можно я уточню? То есть получается, что эти цифры, которые мы увидели это реально честно?

Александр Грезев: Не совсем. Опять же в республиках Кавказских, в Дагестане были фальсификации, но в первом туре победа была. Больше, чем 13-14%, я не думаю.

Мужской голос из зала: Это с учетом, что показали территории Дагестана, Мордовии…

Александр Грезев: Но это ведь официальные данные.

Мужской голос из зала: С территорий. Которые [неразборчиво, 23:23-23:26] на территориях в комиссиях напереписывали, и в итоге показали 45 миллионов по стране.

Александр Грезев: Да, да. Я просто хочу сказать, что не надо думать, что Путин проиграл эти выборы, даже в первом туре он выигрывал, да, может быть, есть другие данные аналитики, но я не подвергаю сомнению общий исход. Естественно, не цифры, цифры – завышены, но исход я лично не подвергаю сомнению.

Мужской голос из зала: Опять же если к этим выборам вернуться, я вот насколько помню, в 2011 на выборах ввели камеры, как-то к этому можно было обратиться и посчитать явку?

Александр Грезев: Обращались. Вот коллеги из Казани, которые потом заполучили все записи и сами пересчитали. И, естественно, результат пересчета был ниже той явки, которая была официально показана в протоколах. Но ни один суд не принял эти видеозаписи к рассмотрению. Аргумент, например, такой был: «Вы что хотите, чтобы мы все это отсматривали?».

Мужской голос из зала: По- моему, главную роль в таких результатах сыграло телевидение, не было бы телевидения, результаты бы были несколько иными. Телевидение сыграло роль!

Виталий Ковин: Возможно так. Александр, продолжайте.

Александр Грезев: Абсолютное большинство выборов в России происходит на местном уровне, особенно выборы в не единый день голосования. Это дополнительные, досрочные и повторные выборы, в связи с отставками глав муниципальных образований, хотя в Пермском крае их уже не выбирают, хотя в каких-то их выбирают. Это выборы дополнительных депутатов районного и местного, или это какие то местные референдумы. И вот там реально наблюдатель — очень серьезная сила, потому что, во-первых, на этих выборах достаточно мало участков, наверное даже 1 участок и 1 человек закрывает все выборы или весь референдум, а если там 2-3 приедут, то там ничего нельзя будет скинуть, ничего нарушить, потому что наблюдатель опытный считает параллельно явку. Соответственно очень вам советую идти наблюдать именно за выборами.

2 года назад после того как мы в регионе собрали большой опыт именно наблюдения в своем городе, у нас возникло такое желание попытаться наблюдать как можно дальше, то есть не в с своем родном городе, где выборы проходят раз в 2 года в среднем, но и захватить соседние населенные пункты или соседние регионы. Естественно, возник вопрос: какими ресурсами мы обладаем и как это осуществить. Мной был запущен проект, можно сказать, фандрайзинговый, и мы попытались начать собирать средства, именно на наши выезды путем рассылок объявлений в соц. сетях, путем личных знакомств, и нам удалось за буквально пару недель собрать 50 тысяч рублей. Это позволило нам провести несколько наблюдений за выборами в соседних регионах, в частности в Курганской области и Челябинской. Естественно этих денег впоследствии не хватило, то есть они закончились. Дальше пришлось привлекать свои средства, чтобы хотя бы, если я лично хочу куда-то поехать, например, в Алтайский край самолетами, поездами, автобусам, то я трачу только свои деньги.

Бывают и другие варианты, например, если вы собирались поехать в какой то соседний город. Например, мы в апреле ездили наблюдать город Лысьву, там избирались несколько депутатов местных. Если у вас у кого то есть машина, вам вообще никаких особых затрат не потребуется вы можете собрать 5 человек, если они у вас есть и можете поехать в этот город, даже не ночуя там, можно сделать это рано утром в воскресенье. Если это город дальше где-нибудь в соседнем регионе, естественно, нужно выезжать в субботу, где то ночевать, на что-то жить и возвращаться обратно. В этом случае бывают разные варианты: помогают вам знакомые, которые вам предоставляют жилье. Кто-то, возможно, поможет вам, местный кандидат, который очень заинтересован в том, чтобы вы приехали наблюдать, чтобы у него не украли голоса, если в его городе, деревне, селе нет таких опытных наблюдателей, которые способны именно квалифицированно провести эту работу. Возможно, он вам чем то поможет при этом вы, естественно, будете наблюдать абсолютно независимо, да, и я, например, за наблюдение за выборами никогда в жизни денег не получал, в смысле от кандидатов, от партий для меня выборы это…

Мужской голос из зала: Хобби!

Александр Грезев: Это хобби, да, которое не то, что доход не приносит, а колоссальные расходы… Я лично посчитал, что за последние 6 месяцев на разъезды потратил около 150 тысяч рублей.

Женский голос из зала: Моральное удовлетворение.

Александр Грезев: Да, да, да. Есть и какое то моральное удовлетворение в том, что может быть есть какая-то…

Мужской голос из зала: Польза обществу ведь от этого тоже.

Александр Грезев: Польза обществу, да.

Мужской голос из зала: Это такая инициатива. Не каждый на это пойдет.

Александр Грезев: Да. И отчасти достаточно хорошо уже сформировалось наблюдательское сообщество, которое видит все это и это вызывает уважение. Здесь я подобрал несколько дорог, через которые мы пробирались на избирательные участки. Это тоже Пермский край, вот это вот дорога в Лысьву.

Мужской голос из зала: Знакомая дорога.

женский голос из зала: Сразу видно, что это Пермский край.

Александр Грезев: Да. Это тоже Пермский край, это последние выборы, которые мы наблюдали. Иногда добраться до точки наблюдения очень сложно, потому что большинство, кто был наблюдателем, как правило, идут наблюдать в ту школу, где они живут, прописаны, голосуют, и это просто удобно, буквально в пределах квартала. Когда вы выезжаете в пригороды, в село, где, возможно, даже нет связи, это совершенно другая стихия, потому что бывает часто, что хорошие выборы проходят, на них интересно понаблюдать, но туда невозможно проехать, если у вас нет личного транспорта и вам негде остановиться. Например, если вы поедете куда-нибудь севернее Пермского края там, может быть, есть где наблюдать, но добраться, туда попасть, даже если у вас есть машина, иногда не удается: участки расположены в самых разных местах, например, вот это вот один участок в Татарстане, где к нему физически было сложно пройти, вот он сам. Если в городах участок, как правило, в библиотеках, школах, лицеях и находятся в достаточно приличном состоянии, то если вы заедете в глубинку, то вы можете удивиться и увидеть там очень разные специфические вещи, например, деревянные дома. Вот это Омская область. Это заброшенный частный дом. Зимой мы приехали, искали в селе участки, вот оказалось, что он в таком доме, потому что больше просто негде его организовать.

мужской голос из зала: Флаг повесили, да?

Александр Грезев: Флаги должны висеть, да. Вот это вот несколько фотографий входа в участок.

мужской голос из зала: Это же Казахстан?

Александр Грезев: Татарстан. Это вот Лысьва. Мы там тоже наблюдали. Кстати, этот участок с нарушениями нормативов, потому что здесь, видите, ступеньки, а тут на второй этаж вход и нет никаких пандусов. Сразу скажу, если вы такое увидите в Перми, а вы скорее всего такого много увидите, то вы можете свободно написать в прокуратуру.

мужской голос из зала: Что это за нарушение? Я не понял.

Александр Грезев: Этот участок не доступен для маломобильных граждан и для инвалидов.

Мужской голос из зала: Для инвалидов, совершенно верно, но ведь они домой ездят, с ящиками.

Александр Грезев: Просто участок должен быть оборудован. Он должен быть на первом этаже, на данном участке вот — печное отопление, бывает, потому что он в таком состоянии.

Когда вы едете наблюдать не в пределах своего города, а именно как электоральный турист, вы должны обязательно брать с собой несколько вещей: первое, это естественно, зарядка от телефона, не только зарядку, но пауэрбанк, батарейку, потому что если вы заедете в сельское поселение, где связи, допустим, нет вообще, то вы в этом плане может быть несколько спасены. Вы не сможете звонить, писать в интернете в соц. сети, но если связь есть полуживая, то батарейка с вашего телефона будет умирать очень быстро, и вам, возможно, полного заряда устройства не хватит. Ваше спасение, если будет вот такая розетка, но она будет далеко не везде. Возможно, она будет на участке рядом с вашим местом, но наверняка она есть где-то в соседнем кабинете. Если есть возможность попросить председателя комиссии позволить вам в течение дня подзарядить ваше устройство… Реально, если вы пропадёте, то это вообще вопрос безопасности. Вы не сможете выехать с этого участка, потому что это деревня, закончили в 10-11 часов, если осень-зима, то вы окажетесь на улице ночью в деревне, где собаки, и вас никто не примет. Вы должны заранее продумывать свою логистику: и прибытие, и отъезд с участка. Участки действительно бывают очень экзотические.

Мужской голос из зала: Вот это частный дом?

Александр Грезев: Частный дом, да. Тут одна урна. 1 урна это, кстати, нарушение. Урн в России всегда должно быть минимум 2, сколько бы населения, избирателей не находилось на участке.

мужской голос из зала: Это с какого года?

Александр Грезев: С начала 2014 года.

Виталий Ковин: То есть не менее 2 урн, на крупных участках — 3.

Александр Грезев: Минимум это 2 урны, если количество избирателей превышает 1000 — это 3 урны, более 2000 — 4 урны.

Виталий Ковин: Нет, понятно, что вызывает вопросы, например, зачем? Александр рассказывал, он наблюдал на каких то выборах, где было всего 100 избирателей. А что делать, такие требования.

мужской голос из зала: Даже если в деревне 20 человек, 2 урны надо?

Виталий Ковин: Да.

Мужской голос из зала: Фантастика.

[пауза]

Александр Грезев: Да. Хотя такие нарушения  примерно на 80% участках в России. Кто-то говорит, что нет денег, нет смысла ставить урны, вот такая ситуация, если вы будете наблюдателем, вы увидите, в Перми вы вряд ли увидите, но вы можете увидеть 3 урны, а количество избирателей будет более…

Мужской голос из зала: А в частном доме не запрещается участок делать, да?

Виталий Ковин: Можно даже на этом заработать: сдать в аренду.

Александр Грезев: Да. у участка должен быть какой то адрес, он должен быть опубликован.

Сейчас вам хочу сказать именно о работе в комиссии. То есть я не буду рассказывать обучающую лекцию. Очень важный момент: кто такие вообще члены комиссии и как с ними работать. Многие заблуждаются, что все, кто работают в комиссии – жулики, все какие-то фальсификаторы злостные, они ваши враги. На самом деле, это тоже большая ошибка.

Мужской голос из зала: Конечно.

Александр Грезев: В комиссиях работают, как правило, женщины, учителя, врачи, бюджетники, которые туда попали, может быть, в добровольно-принудительном порядке, потому что кадров, особо желающих молодых людей из активистов, нет. Туда попадают, в основном, бюджетники, они там получают небольшие деньги, на уровне сельских поселений тем более небольшие, соответственно, у них нет никакой мотивации отрабатывать полностью. Это не означает, что они жулики. Вы должны строить с ними максимально корректный диалог и сотрудничать. Если  вы будете апеллировать к закону, будете его знать, то вы этим сами заработаете себе уважение, которое вам поможет в течение всего дня, вы станете даже авторитетом, и они станут с вами советоваться, когда им будет что-то непонятно. Часто им что-то непонятно, потому что они не знают, например, полностью процедуру подсчета, они не знают, как оформлять реестр на выездное голосование, как составлять акты. Вы можете им что-то подсказать, и вам будет приятно, и им будет приятно.

По умолчанию, члены комиссии не заинтересованы ни в каких нарушениях, и они не заинтересованы также в том, что бы вы писали что-то плохое про них. Это плохое прочитают, сделают им какой-то выговор и им будет просто неприятно, их и ваши интересы совпадают, главное убедить, что вы никакой не враг. Многие члены комиссии сейчас тоже зомбированы некоторой пропагандой, отчасти это спускалось сверху самим ЦИКом. На самом деле, члены комиссии тоже простые люди, особенно в городах и селах, деревнях. Поэтому у вас все получится, вы станете такими добрыми коллегами на весь день, и он пройдет, в общем-то, приятно и комфортно. Более того, находясь на участке сельском, вас обязательно там чем-то угостят, даже покормят. Находясь на участке, я всегда сыт, не в городе, а в сельском поселении, даже по нескольку раз настаивают, очень неудобно от этого отказаться, главное, чтобы вы не соблазнялись, за едой не упускали весь процесс, который происходит на участке.

[смех]

Кроме того, в таких диалогах, когда вы угощаетесь, обедаете вы можете от членов комиссии интересной информации полезной для себя получить, о том как вообще живёт населённый пункт, какое там население, как вообще раньше проходили выборы и вообще их настроение, в принципе, заполучите искреннее  удовольствие. Естественно не всегда получается весело проводить время, и если вы находитесь наблюдателем в стационарном пункте, ваша задача сидеть весь день на одном участке, никуда не уходить, особенно если надо считать явку, тогда вы должны заранее продумать, чем вы будете питаться. Если у вас нет напарника, который не поможет покинуть участок, берите с собой еду. Впрочем, если вы плотно позавтракали утром и с собой возьмете сок, воду, булочку, шоколадку, вам на день хватит.

Мужской голос из зала: Хватит?

[смех]

Александр Грезев: Конечно, хватит. Лично мне хватит. Ну, естественно, более основательного своего вряд ли удастся поесть. В штабе кандидата или партии есть возможность организовать доставку горячего питания, а многие так делают, вам в этом повезет, так что главное — это не видеть врагов в работе комиссии. Но, тем не менее, находясь на участке, вы должны твердо стоять на своей позиции, должны понимать, есть ли нарушения, не приводящие к искажению результата, например, количество урн, 1500 избирателей на участке а урны 2, должно быть 3 — это никак не скажется на результатах, тем более сама участковая комиссия не виновата в том, что у нее 2 урны. В этом виноваты вышестоящие комиссии, которые столько урн им предоставили.

Вот списки избирателей, с ними намного серьезнее ситуация — это один из основных ресурсов для нарушений. Кто такие избиратели в России? Это все совершеннолетние граждане, прописанные в конкретном участке, соответственно, даже если вы голосовать не собирались или у вас есть? где, вы все-равно в этих списках присутствуете, вас никто не спрашивает заносить вас туда или нет. Многие члены комиссии знают, кто на выборы ходит, а кто не придет, кого нет в городе, особенно в деревне, если человек работает в другом регионе, то он точно на сельские выборы не придет, и вы 100% знаете, что он голосовать не будет. Поэтому если на вас давит какой-то кандидат, то он спокойно может расписаться и поставить галочку в этом листе и потом задним числом бюллетень опустить в урну, по этой причине списки  избирателей должны быть чистые и четкие, если вы наблюдатель или член комиссии с правом совещательного голоса, вы всегда должны посмотреть их.

мужской голос из зала: В каком смысле чистые и четкие?

Александр Грезев: Там не должно быть никаких пометок левых.

мужской голос из зала: Члены комиссии имею право там пометки делать какие-то?

Александр Грезев: Я имею в виду, перед началом голосования, и вообще это один из таких самых тонких моментов. Честная комиссия всегда этот список покажет и реестр на выездное голосование, но если комиссия нечестная, она будет сопротивляться этому, и это один из главных моментов для ваших выводов, компетентная это комиссия или нет.

мужской голос из зала: А вы имеете право требовать списки избирателей, по закону?

Александр Грезев: Безусловно.

Виталий Ковин: Знакомиться.

Александр Грезев: Знакомиться, просматривать. Тоже самое касается реестра на выездное голосование. На самом деле, то, что сейчас я вижу на своей практике — это такой главный ресурс, который приводит к нарушению и может исказить результат выборов. Явка на выборах в не единый день голосования очень низкая около 20%, но на голосовании количество заявок обычно значительно превышает, так сказать, научное значение. О чем я говорю? Если вы на федеральных выборах когда явка была 60%, на участке заявилось 20 человек, условно говоря, а вы сейчас пришли на дополнительные выборы, на которые никто не идет голосовать, и видите 50 человек. Каким образом эти люди попали в этот список? Как правило, это отправление определенного административного ресурса, когда социальные службы или агитаторы конкретных партий заносят списки этих людей, сагитированных, неходячих или незрячих, без их ведома и, соответственно, переносная урна направляется к ним,  хотя они не имеют права голосовать, но тем не менее, поскольку они заранее сагитированы за конкретную партию или кандидата, они все равно за него голосуют и в итоге получается фальсификация. Например, если есть какой-то кандидат оппозиционный с рейтингом 40%, а есть административный кандидат с объективным рейтингом в 35%, то это голосование реально изменяет исход выборов.

мужской голос из зала: Если сагитировали их, это ведь не нарушение закона, понимаете?

Александр Грезев: Есть процедура голосования вне помещения. Они должны сами приходить на участок, или сами, или через родственников, знакомых вызывать это урну, если этого не происходит — это нарушение. Я очень жестко на это смотрю, если вы наблюдатель на выездном голосовании, вы видите, что целенаправленно приходит комиссия к человеку, а он удивляется, что сегодня выборы проходят. Чаще всего так и проходит надомное голосование, это очень тяжелый процесс. Это повод писать жалобу и пытаться отменить это выездное голосование, потому что оно происходит с нарушением закона и может изменить исход выборов.

мужской голос из зала: То есть наблюдатель должен ехать туда, на дом, вместе с ними, иначе же он не узнает, если он с ними не поедет. Нужно по факту.

Виталий Ковин: Если его кандидат реально борется за победу, то его наблюдатели должны ехать, конечно.

Александр Грезев: Да, если кандидаты действительно борются за победу. Для  оппозиционного кандидата самое страшное — оружие это надомное голосование, потому что 99% надомников голосуют одинаково — за административного кандидата, от власти.

Самое проблемное на выборах — это подсчет голосов, потому что здесь нарушения происходят массово. В основном, это происходит из-за того, что комиссия очень торопится, и, например, ей лень пересчитать все неиспользованные бюллетени, а их там 2000, они их считают, допустим, пачками, но даже это не самое страшное. Самое страшное, самое плохое на примере с Татарстаном, где есть негласное правило, которое не согласуется с федеральным законом, когда наблюдатель должен стоять на расстоянии минимум 5 метров и, соответственно, он не видит, как комиссия пачками считает бюллетени с галочками, не перекладывая параллельно, и никаким образом нельзя установить, сделать вывод о том, честный прошёл подсчет голосов или нет. Вот здесь вы должны заранее комиссию предупредить, что вы знаете закон, вы можете просто перечислить пункты закона о том, как должно происходить, и заранее предупредить, что вы будете очень жестко требовать соблюдение закона, если соблюдения не будет происходить, то вы напишете жалобу. Для комиссии это достаточно серьёзная угроза она очень не любит разбираться с жалобами, потому что им нужно давать письменный ответ, в любом случае тратить на это время, проводить заседания. Процентов на 80% предупреждения, угрозы, жалобы решают эту проблему, но где-то это не решает, в частности, в Московской области перед подсчетом голосов удаляют всех наблюдателей. В прошлом году некоторых там вообще избивали.

мужской голос из зала: Это является нарушением закона?

Виталий Ковин: Нет, конечно.

[смех]

Александр Грезев: Нет, необоснованно не будет.

мужской голос из зала: Почему тогда они не сопротивлялись, если они закон знают?

Виталий Ковин: они сопротивлялись поэтому, их избивали.

[смех]

Александр Грезев: На большинстве участков присутствует полиция, присутствует для обеспечения порядка, соблюдения закона… Полиция при этом совершенно не знает избирательный закон, для них закон это то, что сказал председатель комиссии. Председатель комиссии сказал: «Вот, мы удаляем вот этого наблюдателя», полицейский возьмет его, если он будет сопротивляться, то выведет его силой, при этом полицейский не будет разбираться, обоснованно — необосновано, потому что он закона не знает.

[неразборчиво]

Александр Грезев: Да. Потому что, для него закон это председатель комиссии. Так по всей стране.

Сейчас хочу, в заключение, рассказать о том, как мы систематически наблюдаем за выборами и какую вы пользу можете для себя привнести. У «Голоса» есть карта нарушений и есть горячая линия: 8-800-55555-50. Находясь на участке вы можете лично заносить сообщения на эту карту нарушений или звонить на горячую линию. Перечислили нарушения, и они обязательно появятся на этой карте. На самом деле, это очень большой ресурс. Когда я нахожусь на участке и не на карту нарушений что то наношу, а просто пишу в своем твиттере [twitter] или фейсбуке [facebook] о том, что я увидел переносную урну не в поле зрения и даже не говорю какую то претензию председателю, буквально через час он ко мне приходит и говорит «вы на меня пожаловались, а я устраняю это нарушение».

Почему так происходит? Потому что вышестоящая комиссия мониторит все, что вы пишите, она мониторит через гугл, через фейсбук, через твиттер и обязательно, если какой то сигнал приходит, то даже в какую-то деревню они добираются к председателю, сообщают, делают какой-то выговор, и комиссия исправляет свою ошибку, даже если вы с нее этого не требовали. Это очень большой ресурс — публичность открытая, с вашим наблюдением.

Виталий Ковин: Да, последнее время это как раз показывает фактически все комиссии и центральные, и региональные, и территориальные стали  мониторить в соц. сети, особенно, когда они знают, что есть такие-то политики или наблюдатели известные, которые присутствуют на участках и что-то там фиксируют. Они смотрят и сами же реагируют быстро.

Александр Грезев: И еще, в плане вашей мотивации, если вы решили наблюдать за выборами и делать часто, например, 3 раза в год, а лучше 5 раз в год, то у «Голоса» есть такой сервис, называется SMS-ЦИК — это сервис параллельного подсчета голосов. Как только на вашем участке заканчивается подсчет голосов, все внесено в форму протокола, вы отправляете простую смску на номер, и она мгновенно попадает на сайт SMS-ЦИК, и, соответственно, любой человек может видеть результат выборов на вашем участке. Если в каком-то городе 100 участков, и он покрыт на все 100% наблюдателями, они примерно в 10 часов вечера отправляют смски, и все могут узнать результаты этих выборов, даже если не 100% участков, а 50% пришлют смски, это абсолютно репрезентативно, и все будут знать как завершились эти выборы.

Виталий Ковин: Я поясню. Это защита от того, что называется переписывание протоколов, то есть, когда подсчет завершается на участковой комиссии, проходит достаточно много времени, когда эти комиссии приедут в территориальную комиссию. Там они передадут сведения в систему ГАС «Выборы», и задача наблюдателя от кандидата или от партий как можно быстрее эти данные протоколов собрать и опубликовать. Когда комиссии вводят свои данные в систему ГАС «Выборы», по большому счету, результат голосования уже известен: известно кто победил. Получается игра на опережение, да, и наблюдатели сообщают данные исходя из официальных протоколов, где стоят печати и подписи, в этом замысел этого сервиса и, как показывает практика, он в очень многих случаях помогает.

мужской голос из зала: То есть это все открыто получается?

Виталий Ковин: Да, это открытая система, ей пользуются и партии, и разные движения наблюдателей, и отдельные кандидаты, это бесплатный сервис.

мужской голос из зала: То есть на уровне Центризбиркома эта публикация?

Виталий Ковин: На уровне Центризбиркома это вообще невозможно. Это автоматом происходит. Это детали, в которые давайте сейчас не будем вдаваться.

Александр Грезев: Да. То есть, пока комиссия еще составляет итоговый протокол, на сайте уже все есть, хотя в ГАС «Выборы» это все попадет через несколько часов или даже к утру. В чем ваш шанс или перспектива наблюдать за выборами или отправлять эти смски? Дело в том, что у нее есть уникальная ссылка, ваша уникальная ссылка, которая скрыта этими цифрами вашего телефона, и, переходя по этой ссылке, вы можете коллекционировать ваши смски, и «Голос» регулярно, 5-6 раз в год, проводит лотерею на международное наблюдение за выборами. За последние 3 года прошло 15 конкурсов. Один я выиграл. На президентские выборы в Литву кто-то выигрывал по 3-4 раза, кто наблюдает часто. Поэтому, если вы заинтересуетесь этим, будете участвовать в этом сервисе SMS-ЦИК, то получите реальный шанс раз в год ездить заграницу и получать международный опыт, наблюдая за выборами. Ваш электоральный туризм будет неограничен, это реально интересно и полезно для вашего кругозора и опыта, если вы и дальше хотите в этом участвовать. Литва была, Грузия, Сербия, Украина много раз была, Белоруссия, Словакия, Казахстан.

Виталий Ковин: Одна пермячка выиграла поездку в Эстонию.

Александр Грезев: Соответственно, этот сервис — один из основных моих мотивов участия, именно траты личного времени и денег, потому что это реально иногда может окупиться.

(переходят в другое помещение, где открывают импровизированный избирательный участок) 

Виталий Ковин: Так. Уважаемые наблюдатели, мы открываем избирательный участок, он будет работать 2 дня и до 19 часов в субботу, вечером мы подведем итоги фестивального голосования. У нас есть бюллетени, у нас есть список избирателей, у нас есть кабинки. Итак, первое, что мы делаем, мы показываем: урны прозрачные, в урне отсутствуют какие-либо бумажки. Перед началом голосования мы должны решить, сколько бюллетеней в досрочном голосовании. У нас есть избиратель, который пришел голосовать, пожалуйста, проходите. Вот представим себе, что мы открыли избирательный участок, а теперь у нас к вам вопрос: какие нарушения в наших действиях вы заметили?

женский голос: Вы ей показывали, куда галочку ставить.

Виталий Ковин: Так! Одно есть.

женский голос: Во-вторых, нарушена тайна голосования.

Виталий Ковин: Так, нарушена тайна голосования. Еще кто что увидел? Если вы внимательно посмотрите в кабинку, вы найдете нарушение.

мужской голос: В кабинке?

женский голос: Там образец?

Виталий Ковин: Образец заполнения бюллетеня возможен.

мужской голос: Странно, какое нарушение здесь может быть.

Виталий Ковин: Внимательно посмотрите, вот и проверим.

мужской голос 2: Стенка не полная?

[смех]

женский голос 2: Тут карандаш лежит.

Виталий Ковин: Карандаши. Давайте нам карандаши.

мужской голос: Нельзя карандаши

Виталий Ковин: Нельзя. Голосование осуществляется только ручками. Еще на что нужно обратить внимание?

мужской голос: Наличие образца?

Виталий Ковин: Образец есть. Смотрите внимательно на образец.

женский голос: Там стоит решение.

мужской голос: Галочку нельзя ставить!

Виталий Ковин: Ну, ее можно ставить, просто должно быть несколько образцов с несколькими вариантами. Что обязательно должно быть? Печать, кстати, печать у нас была заготовлена, будем считать, что вот это печать. А еще что?

мужской голос: Подписи нет.

Виталий Ковин: Правильно. Нет подписей членов избирательной комиссии.

женский голос: А посмотрите, пожалуйста, на список избирателей ничего не замечаете?

мужской голос: Номер списка! Номер листа должен быть.

Виталий Ковин: номер листа ставится, это не проблема. Что на нем написано? Он не сброшюрован, то есть листы должны быть сшиты, степлером сейчас нельзя. Прошиты, печать, подпись. Еще? Александр, еще, что, с вашей профессиональной точки зрения, мы нарушили?

женский голос: Все.

Виталий Ковин: Ребята, все перечислили?

женский голос: Вы не предложили Александру пообедать.

Виталий Ковин: Мы нарушили все, сложнее сказать, что мы не нарушили.

мужской голос: Нет, то, что он не избиратель данного участка.

Виталий Ковин: Нет, у нас все, кто здесь, все избиратели.

мужской голос: Это не нарушение тогда.

Виталий Ковин: Какие еще вещи? Александр, давайте.

Александр Грезев: Хорошо. Сколько членов комиссии вы насчитали?

мужской голос: Я нашел двоих: она и он.

Александр Грезев: Кто был председателем и секретарем?

мужской голос 2: Все было обозначено, секретарь был озвучен.

Виталий Ковин: Но все-таки это никак не позиционируется, я сказал, что Наталья секретарь, и вы все поверили, а, может, она представитель кандидата.

мужской голос 2: И еще то, что 1 урна.

Виталий Ковин: В общем, да, мы надеялись, что у нас будет больше 100 человек. Так еще? Что еще, Александр?

Александр Грезев: Я хотел сказать, что в комиссии не может быть меньше 3 человек, это абсолютный минимум: председатель, секретарь и заместитель председателя. А здесь 2, это не комиссия, хотя комиссия, но она работает не в правомочном составе.

Виталий Ковин: А, да, у нас один заболел.

[смех]

Виталий Ковин: пирожками…

[смех]

Александр Грезев: Бюллетени без всякой защиты, без печатей, без подписей. Образец не является образцом, это агитация. Если референдум, то должен быть образец, который с одной галочкой, с другой галочкой и пустой. И, естественно, он должен быть не на столе, а висеть на стенде, также так должно быть постановление о проведение этого референдума.

Виталий Ковин: Это на сайте есть. Смотрите сайт, новые технологии.

Александр Грезев: Нет, нет. Не прокатит. Количество досрочно проголосовавших не было озвучено. Если досрочно проголосовавших превышает 1%, то перед открытием участка, перед вскрытием конвертов с обратной стороны проставляется печать комиссии и только потом опускается в урну, потому что потом любой наблюдатель или член комиссии с правом совещательного голоса может потребовать отдельно пересчитать голоса по бюллетеням с досрочного голосования, если их более 1% .

Виталий Ковин: Так. А еще, когда мы совершали с секретарем процедуру голосования досрочных бюллетеней, кто заметил какое было нарушение? Похоже, и Александр не заметил.

мужской голос: Пачками кидали, пачками.

Александр Грезев: То, что вы все вбросили сразу?

Виталий Ковин: Нет. Один первый бюллетень я представил всеобщему обозрению, значит нарушил тайну голосования.

мужской голос: ну конкретного избирателя.

Александр Грезев: Нет, мы его не знаем.

Виталий Ковин: Вы не узнаете, чья это бюллетень. Вы его не идентифицируете.

Александр Грезев: В любом случае все наблюдатели должны видеть все бюллетени с отметками. То, что там при открытии его показали, я не считаю каким0то серьёзным нарушением. Если, конечно, не принесли урну с одним бюллетенем, то его нельзя ни в коем случае показывать.

женский голос: А когда выезжают и говорят к кому выезжают. Вот комиссия говорит: «Поехали к Иванову, Петрову». С наблюдателем, пожалуйста, если хотите.

Виталий Ковин: Это открытая информация.

Александр Грезев: Нельзя раскрывать тайну голосования.

мужской голос: Это полностью открыто: поехали к Иванову, голосовал он тайно.

Виталий Ковин: Потом имеется в виду при учете этого бюллетеня нужно крайне аккуратным быть при соблюдении тайны.

Александр Грезев: Естественно, допуск на этот участок не из самых простых.

Виталий Ковин: Да, тут у нас есть недостаток, конструктивные особенности.

[смех]

Виталий Ковин: По идее, должен быть лифт.

Александр Грезев: Нет увеличенной формы протокола.

Виталий Ковин: Чего нет – того нет, да, не доработали.

Александр Грезев: Нет переносной урны, хотя она в любом случае должна быть, даже если никто заявок не подавал, причем она должна быть в обозрении и опечатана, даже пусть пустая. А про кабинки сказали?

Виталий Ковин: А про кабинки, что там были карандашики, а еще что?

Александр Грезев: Участки должны быть обеспечены лампами.

Виталий Ковин: В свое оправдание, в наше оправдание хочу сказать, что это необычный и уникальный избирательный участок. Здесь в обращении написано: «это участок, основанный на доверии» к избирателям и еще он основан на самообслуживании. Мы исходим из того, что если граждане сознательно и ответственно в чем-то принимают участие, например, в таком деле как фестиваль… Сюда вы пришли добровольно самостоятельно с интересом, вы нас, организаторов, своим приходом уважили, и мы надеемся, что все, кто придут в течение этих 3-4 дней из уважения к нам и другим участникам фестиваля будут соблюдать процедуры, которые мы написали, и не будут организовывать вбросы в эту урну, брать лишние бюллетени и портить списки избирателей. Вот мы исходим из этого, такой своеобразный участок на доверии.

женский голос: А что делать если избиратель пришел, подписался, получил бюллетень и пошел на выход?

Виталий Ковин: Александр, какая ваша позиция, когда бюллетень пытаются вынести?

Александр Грезев: Это спорный вопрос. Формально законом не запрещено выносить бюллетени, но комиссия с привлечением полиции вас обязательно остановит. Если хотите мою позицию, то мне тоже очень не нравится вынос бюллетеней, потому что это дает старт карусели, то есть кто-то выносит бюллетень и его реально продает, например, штабу какого то кандидата, в штабе ставит галочку, получает выручку и опускает в урну бюллетень с нужной галочкой. Эта карусель очень серьезное уголовное нарушение, и я вам это не рекомендую.

женский голос: Что делать в этой ситуации?

Виталий Ковин: Нужно обратить внимание комиссии.

Александр Грезев: Да, если бы кто-то попытался вынести бюллетень я бы попытался как-то обратить внимание комиссии, чтобы предупредить его об этом.

женский голос: А непосредственно к избирателю, который выходит?

Александр Грезев: Спросить у него, почему он вносит бюллетень.

мужской голос: Он скажет «не ваше дело».

Александр Грезев: Можно сказать, что бюллетень — это все таки документ строгой отчетности. При пересчете комиссия считает, и им не хватает бюллетеней, они начинают пересчитывать и это затягивает в разы сроки, поэтому я очень рекомендую не выносить бюллетени, даже если вы не знаете за кого голосовать – испортите бюллетень, но опустите его в урну.

Виталий Ковин: Есть люди-коллекционеры, которые этим занимаются систематически, мы знаем, и у нас такие есть. Так. Еще вопросы?

мужской голос: Второй вопрос по Центризбиркому. Тысячи избирательных участков принесли туда тысячи бюллетеней…

Александр Грезев: Нет, не в центр.

мужской голос: А как?

Виталий Ковин: Бюллетени остаются на уровне территориальных избирательных комиссий районов и вносятся в электронную базу. Центральная избирательная комиссия просто получает автоматически цифры. Всё.

мужской голос: Она получила, а дальше она получила общую цифру и [неразборчиво].

Виталий Ковин: Система ГАС «Выборы» показывает все дополнительные, повторные или несанкционированные вводы данных, то есть если данные были введены, а потом где-то и кем-то они были исправлены, сама система это показывает и фиксирует. Соответственно дальше нужно разбираться, кто и на каком уровне это сделал.

мужской голос: Сам Центризбирком может нарисовать другую цифру.

Виталий Ковин: У них нет операторов ГАС «Выборов», они не могут.

Александр Грезев: Дайте теперь я отвечу. Когда завершаются выборы, участковые избирательные комиссии везут все документы и протокол в территориальную избирательную комиссию. Вот эта фотография из территориальной избирательной комиссии. Через номер участка они вносят данные в такую форму, а потом в ГАС «Выборы» заходят операторы и вносят данные. Они ввели, и эти данные опубликованы.

 

Александр Грезев: В ЦИКе не вносятся данные. Эта система достаточно хорошо защищена.

Виталий Ковин: Еще один момент. ЦИК и вообще все комиссии — это коллегиальные органы куда входят представители как минимум парламентских партий, если то, о чем вы говорите, имело бы место быть, об этом обязательно на всю страну раструбили бы коммунисты, справедливороссы, ЛДПР и другие. Скандалов таких не было, они были про другое.

 

Александр Грезев: Еще раз. Фальсификация выборов возможна только в ТИКе, она не может быть в ЦИКе. Когда наблюдатели получают на участок копии протоколов с печатями, если они правильно оформлены — это документ, который позволяет реально свидетельствовать о результатах этих выборов. Если потом в ТИКе в ГАС «Выборы» они вносят данные левые, то это повод обращаться куда угодно, то есть трубить об этом. В России есть реально протоколы, которые не сходятся с ГАС «Выборами», причем радикально не сходятся, но это говорит о том, что выборы были сфальсифицированы или даже вообще выдуманы, нарисованы на уровне ТИКа, при составлении протокола и при вводе в ГАС «Выборы».

 

Виталий Ковин: Можно изменять данные. Каждый раз изменения данных видно. Изменение каждой цифры становится известным и публичным, потому что оно перестает сходится с протоколом и это повод для обращения внимания для наблюдателей и для подачи жалобы, например, в суд. Нельзя, чтобы, например, цифра была 2518, а потом стала 2689. Это нельзя скрыть.

Александр Грезев: Когда в ТИКе в ГАС «Выборы» вносятся данные, они тут же становятся общедоступными, если их изменят, например, ошиблись в позициях кандидатов, система примет это как ошибку, если, например, ошибка какая-то математическая, то не примет.

мужской голос: Там, например, от какого-то кандидата перебрасывается…

Виталий Ковин: Это делается до ввода в ГАС «Выборы». Разница появляется в протоколе и в системе ГАС «Выборы», как правило.

мужской голос: Кто данные суммирует?

Виталий Ковин: Они суммируются автоматически.

мужской голос: А кто докажет, что суммирование не ошибочное?

Виталий Ковин: Сидите и перепроверяйте с калькулятором.

мужской голос: Этим никто не занимается.

Виталий Ковин: Нет, этим занимаются, политические партии этим занимались. Коммунисты считали протоколы каждый свой на калькуляторах.

мужской голос: По всей стране?

Виталий Ковин: Да, делали. Это технически возможно, если вы не верите и хотите перепроверить, считайте и складывайте. Это что на маленьких выборах, что на больших.